В.В. Набоков “Защита Лужина”. Внутренний сюжет романа

Роман "Защита Лужина" (1929-1930 гг.) является одним из самых запоминающихся произведений Набокова, и его жанр полностью соответствует определениям романа. Сюжет сосредоточен на судьбе одного человека, прослеживаемой от его детства до зрелости и к трагическому финалу, когда жизнь героя неожиданно обрывается. Структура романа имеет кольцевую композицию: начало повествования связано с получением фамилии персонажем —

Больше всего его поразило то, что с понедельника он будет Лужиным,

— в то время как в финале, в момент самоубийства, он вновь "обретает" имя: "Александр Иванович, Александр Иванович!" — в то время как на протяжении всего романа он оставался лишь Лужиным.

Краткий анализ романа 

Характерной чертой художественного мира Набокова является незнание имен и фамилий персонажей: читателю остается в неведении о том, как звали жену Лужина и его родственников, тогда как многие второстепенные герои имеют фамилии.

Сюжет состоит в мощной драмах двух реальностей: одной — в сфере социальных отношений, другой — в шахматном мире, который становится для Лужина гораздо более привлекательным. Набоков переносит акцент с объективной реальности XIX века на её субъективное восприятие героя, что является одной из главных характеристик художественного сознания XX века.

В "Защите Лужина" акцент сосредоточен на субъективизации повествования и восприятии мира через призму сознания главного героя. Это позволяет показать, как Лужин колебался между реальным миром и шахматной доской, которая охватывает все его мысли. Образ главного героя представляет собой интроверта с аутистическим типом мышления, анализируемого культурологами, такими как В.П. Руднев, который выделяет различные типы аутизма, включая авторитарные и защитные.

В начале романа, когда описывается школа Лужина, подчеркивается его полная безразличие к интересам сверстников. Он не участвует в детских играх и избегает общения, демонстрируя свободу от социальных узы. Одиночество не тяготит его — он предпочитает находиться в мире шахмат.

Сфера обыденной жизни представляет для Лужина скуку и равнодушие, его разум охвачен шахматами, которые становятся его укрытием от реальности. Взаимодействие с окружающими часто превращается у него в борьбу за выживание. Так, даже смерть первого партнера по шахматам вызывает у него лишь раздражение и обиду, а гибель матери воспринимается через призму отстраненности.

Лужин не осознает ценности человеческих отношений, теряя связь с эмоциями. Его погруженность в собственный мир не позволяет ему испытывать настоящие чувства. Набоков показывает, как такая уклончивость от реальности влияет на личные отношения Лужина и его близких.

Параллели между реальным и шахматным мирами становятся особенно заметны в эпизодах, связанных с семейными конфликтами. Лужин не интересуется этими драмами, даже когда они влияют на его жизнь, что подчеркивает другую грань его аутизма.

Структура романа проявляет романное сознание XX века, где Лужин создает свой собственный хронотоп, сопоставляя его с реальными хронотопами, такими как детский, школьный и эмигрантский. Каждый из этих пространств оказывается закрытым для него, и хотя он путешествует по разным странам, ему так и не удается увидеть их подлинную сущность, оставаясь погруженным в мир шахматных комбинаций.

Хронотопы и сознание в романе

В романе Набокова хронотопы реальности сливаются в единую целостность, которая не поддается обычной житейской логике и лишена четких для восприятия очертаний. Здесь царят не причинно-следственные связи, а необычные законы, свойственные аутическому сознанию героя. Например, Лужин переживает предсвадебную суету совершенно иначе:

Лужин снимался для паспорта, фотограф брал его за подбородок, поворачивал лицо немного вбок, просил открыть рот пошире и сверлил ему зуб с напряженным жужжанием. Жужжание прекращалось, дантист искал на стеклянной полочке что-то и, найдя, ставил штемпель на паспорте…

Также яркий момент — когда Лужин пытается облечься в пиджак без одного рукава, и портной с ловкостью управляется с булавками, вынимая их изо рта:

В зачаточном пиджаке без одного рукава, стоял обновляемый Лужин боком к трюмо, и лысый портной то проводил мелом по его плечам и спине, то втыкал в него булавки…

Жизненный фон, окружающий героя, не интересен ему, и если он привлекает его внимание, это связано лишь с потенциальной опасностью — непонятной комбинацией, подобно шахматным ходам. Истинным хронотопом для Лужина становится созданный им идеальный мир шахмат. По данным современного аутизма, акцент на пространство идей перед материальным миром широко распространен. Для Лужина идеальные конструкции становятся важнее, чем сложные и порой отвлекающие детали реальности. Когда он находит маленькие шахматы в своем пиджаке, он автоматически расставляет фигуры, словно пересекая реальность и шахматный мир:

Эта расстановка произошла почти мгновенно, и сразу вся вещественная сторона дела отпала: маленькая доска, раскрытая у него на ладони, стала неосязаемой и невесомой…

Таким образом, в романе формируется подлинный хронотоп, где шахматная идея, гармония ходов и мелодия игры становятся основными элементами существования Лужина. Набоков, через сознание своего героя, получает возможность трансформировать реальность и решать эстетические вопросы, такие как взаимосвязь характера и среды и соотнесенность частного с историческим временем.

Классическая проблема соотнесенности личности и окружающей среды в XIX веке переходит в XX веке в драматическую диалектику частной жизни личности и исторического времени, порой жестокого и враждебного. Набоков, стремясь избежать воздействия исторических событий на жизнь своих персонажей, создает новую концепцию личности и переосмысляет задачи писателя. Эта проблема беспокоит не только Набокова, но и его персонажей. Например, отец Лужина, сомневающийся в литературных формах, размышляет о том, как исторические события, такие как война и революция, оказывают давление на творчество:

Теперь, почти через пятнадцать лет, эти годы войны оказались раздражительной помехой... в любой книге, где описывалось постепенное развитие определенной человеческой личности, следовало как-нибудь упомянуть о войне…

Однако Набоков в своем творчестве умело преодолевает то, что его герой осознает как насилие над волей писателя. Он создает персонажа, который разделяет его взгляды, и помогает избежать зависимости от исторической действительности, заменяя ее шахматными гармониями. Мир, который покидает Лужина — это мир революции, войны и любви, который теряет свою значимость перед шахматной доской.

Смерть Лужина начнет в тот момент, когда он полностью погрузится в мысли о шахматах, забыв об окружающем. Его игра с итальянским гроссмейстером Турати оборачивается трагедией: действительность перестает казаться ему значимой и логически упорядоченной. Он начинает воспринимать мир как враждебный хаос.

Эта болезнь становится кульминацией романа — Лужин теряет способность различать реальность. В момент решающего противостояния с Турати он не может найти путь к шахматному залу, визуализируя его, но сталкиваясь лишь с пустым коридором. Его отстраненность от реальности доводит его до того, что жизнь становится шахматной доской, и всё, что мешает ему в этом — лишь помеха.

Он быстро отпер дверь и в недоумении остановился... вместо этого был пустой коридор и дальше - лестница.

Затмение реальности приводит к тому, что Лужин оказывается выброшен на улицы Берлина, ошибочно определяя местоположение. Его блуждания аналогичны детскому побегу — он пытается вернуться к нахождению себя, к его детству.

На этом этапе роман становится более простым: во время восстановления здоровье Лужина занимает вопрос о женитьбе, и врачи предостерегают его от шахмат, видя в них источник страданий. Внешние дела — приготовления к свадьбе, размещение в квартире — становятся основной сюжетной линией. Но внутренне Лужин ведет борьбу с реальностью, и это делает его опыт значительным и драматичным, представляя конфликт между реальностью и миром шахмат в финале романа.

Внутренний сюжет и повторения

Внутренний сюжет романа раскрывает неизбежное повторение событий первой части, подчеркивая уход Лужина в свой уникальный шахматный мир. С нарастающей силой повторяются детали, символы и эпизоды его жизни. Так, на одной из встреч одноклассник Петрищев неожиданно вспоминает о порванной книге, и Лужин осознает, что это — часть более глубокой шахматной стратегии:

Что комбинация еще сложнее, чем он думал сперва, что встреча с Петрищевым только продолжение чего-то, и что нужно искать глубже, вернуться назад, переиграть все ходы жизни от болезни до бала.

К этому моменту все события начинают восприниматься как элементы одной сложной шахматной комбинации, где Лужин смутно осознает, как изощренно повторяются образы его детства:

Смутно любуясь и смутно ужасаясь, он прослеживал, как страшно, как изощренно, как гибко повторялись за это время, ход за ходом, образы его детства.

Пытаясь обмануть неведомого противника, Лужин начинает предпринимать неожиданные "ходы", такие как старается уйти из дома под предлогом визита к дантисту. Этот момент указывает на его желание сбежать от света жизни в привычный шахматный мир.

Однажды он заходит в парикмахерскую, которая неожиданно оказывается дамской. Здесь он замечает восковой бюст, который вовлекает его в воспоминания о детстве. Появление этого образа — тетя, открывшая ему мир шахмат, становится последним ходом в комбинации, в которой вселенная противостоит герою.

События обостряются с приходом Валентинова, продюсера, напоминая о неумолимом повторении жизненных шаблонов, приводящем Лужина к опустошению и безумию. Он осознает, что реальность, как некая мистическая сила, меняет правила игры и бесконечно атакует его:

Лужин вдруг с ужасом замечает в самых обычных, бытовых, казалось бы, вещах и событиях неудержимую атаку реальной жизни.

Каждое событие, даже самое обыденное, оказывается частью шахматной логики, которая затягивает его в бесконечный цикл, из которого нет выхода. В этом контексте женский вопрос "Игра? Мы будем играть?" перед самой его смертью кажется наивным и невинным, в то время как Лужин ведет бесконечную и изматывающую войну с реальностью.

Чувствуя себя на доске, неспособным вести диалог с миром, он стоит "дрожащий и совершенно голый", сравнивая себя с пешкой. Так Набоков показывает трагичное положение Лужина, сходное с героем Горького, Климом Самгиным. Оба героя, стремясь убежать от действительности, выбирают разные методы — один за "систему фраз", другой за шахматную доску.

Несмотря на все различия, типологическое сходство между персонажами заключено в их отстраненности от жизни. Набоков не просто создает подобие с Клилом Самгиным; он выстраивает продуманную позицию, отстаивая права индивидуальности в условиях агрессивной исторической реальности XX века. Это стремление к сохранению суверенитета личности становится основополагающим в литературной и жизненной философии автора.